О Великой Отечественной в небольшом поселке Бегомль в Докшицком районе Витебщины напоминает многое: и самолет Ил-14 – аналог тех самых «дугласов», что приземлялись в разгар войны на здешнем партизанском аэродроме; и мемориальный комплекс «Шуневка», созданный на месте одной из четырех сожженных, да так и не восстановленных деревень района; и сразу два памятника освободителям: один – партизанам, а другой – красноармейцам. Следы от вражеских пуль до сих пор видны на стенах музея – здание уцелело чудом. Но главное, истории подвигов дедов и прадедов бережно хранят их потомки. Свой герой-партизан здесь есть буквально в каждой семье.
Партизанская столица
Партизанское движение в Бегомльском районе, который существовал до 1960 года, начало зарождаться с первых дней войны. Инициатором его стал местный житель Степан Манкович, за поимку которого гитлеровцы давали 10 тысяч марок – огромную по тем временам сумму.
– В 1941 году в Логойском районе по инициативе коммунистов и военнослужащих, попавших в окружение, создается отряд «Романа», названный именем своего командира Романа Дьякова. Комиссаром в нем был назначен наш земляк Степан Манкович. Именно на основе этого отряда в сентябре 1942 года и была сформирована партизанская бригада «Железняк» – одна из самых известных в годы войны, – рассказывает директор Бегомльского музея народной славы Ольга Таляренок. – Название для бригады выбрано не случайно. Как-то раз партизаны услышали песню о герое гражданской войны Анатолии Железнякове, который был матросом, храбрым героем-партизаном. И тогда решили назваться в его честь. Командиром бригады стал Иван Титков, комиссаром – Степан Манкович.
Бегомль был пусть и небольшим, но стратегически важным для врага населенным пунктом. Поэтому Борисовский подпольный межрайонный партийный центр нацелил партизанские формирования на то, чтобы взять под контроль шоссейные дороги, идущие через Бегомль на Лепель – к фронту, а также на Борисов, Докшицы и Минск – в тыл к железнодорожным станциям.
– Партизаны должны были устраивать на путях движения вражеского транспорта засады и завалы, уничтожать дорожные сооружения, прерывать связь. Речь шла о том, чтобы в зоне действия Борисовского межрайонного партцентра парализовать всю систему фашистских гарнизонов, которых насчитывалось около сорока, – уточняет Ольга Михайловна. – Наиболее активные боевые действия на внутренних коммуникациях района развернула как раз-таки партизанская бригада «Железняк». К концу ноября она перерезала с востока, запада и севера все дороги, ведущие в Бегомль. Засадами, постоянными обстрелами опорных пунктов партизаны вынудили гитлеровцев оставить ряд ключевых позиций на подступах к населенному пункту. В начале декабря они ликвидировали последние крупные очаги сопротивления фашистов восточнее Бегомля – гарнизоны по охране мостов через Березину и Бузянку на участке Бегомль – Лепель.
С каждым днем кольцо окружения вокруг Бегомля сжималось все сильнее. А 17 декабря начался заключительный этап операции по освобождению района.
– Бригада «Железняк» дважды атаковала врага. Партизанам удалось частично овладеть населенным пунктом. Но когда 19 декабря из Минска прибыло фашистское подкрепление, они были вынуждены ненадолго отступить. 20 декабря к Бегомлю выдвинулась объединенная партизанская группировка. Но гитлеровцы, боясь народных мстителей, уже покинули поселок. Таким образом, он был полностью освобожден от врага и до лета 1944 года терял свою независимость лишь во время очень крупных карательных операций, – отмечает директор музея. – В Бегомле разместилась партизанская комендатура.
К началу 1943 года весь район был зачищен от врага. На территории БССР он стал одним из первых советских районов в тылу врага. Севернее Минска партизаны разгромили все вражеские гарнизоны на площади 2250 квадратных километров. А сам Бегомль получил, пусть и неофициально, статус столицы Борисово-Бегомльской партизанской зоны – самой большой на территории СССР.
По воздушному мосту – на Большую землю
За несколько лет до начала войны на западной окраине Бегомля было сделано летное поле аэродрома. Но воспользоваться им в мирное время не успели. Партизаны решили, что ни в коем случае нельзя упустить такую возможность.
– Воздушный мост был им жизненно необходим, – отмечает Ольга Таляренок. – Партизанский аэродром начал действовать сразу же после освобождения поселка. Первым осуществил посадку и взлет планера с тяжелоранеными партизанами летчик-испытатель Герой Советского Союза Сергей Анохин, за что был награжден орденом Красного Знамени. А уже с марта 1943 года рейсы проводились регулярно. Каждую ночь на аэродроме приземлялись по семь-десять планеров и два-три самолета. Груз доставлялся не только партизанам бригады «Железняк», но и для других районов и областей.
Аэродром действовал вплоть до июня 1944 года. За это время на Большую землю были вывезены тысячи тяжелораненых, больных и детей, а в партизанскую зону доставлены боеприпасы, оружие и медикаменты.
Отсюда же эвакуировали и знаменитую разведчицу Елену Мазаник, которую Гитлер после убийства Вильгельма Кубе объявил своим личным врагом.
– По воспоминаниям самой Елены Мазаник, после проведения этой операции эвакуировали ее на Большую землю именно с аэродрома Бегомля, – говорит Ольга Таляренок.
Последний день Шуневки
Гитлеровцы не раз предпринимали попытки вернуть под свой контроль стратегические территории, занятые партизанами. Испробовали все – от налетов на отдельные населенные пункты до организации крупных карательных операций, которые должны были лишить партизанские соединения возможности взаимодействия. Нередко для этого привлекались даже фронтовые части.
Одна из самых крупных операций под кодовым названием «Коттбус» началась 15 мая 1943 года. В ходе ее гитлеровцы планировали уничтожить народных мстителей Борисово-Бегомльской партизанской зоны. Наступая с запада, юга и севера, фашисты стремились оттеснить их от важных железнодорожных линий, восстановить движение по шоссейным дорогам, окружить и уничтожить партизанские формирования в Домжерицких и Паликовских болотах. Управиться планировали за 10 дней, но просчитались: карательная операция продлилась 6 недель.
Намеченных целей враг не достиг, тем не менее были уничтожены десятки тысяч мирных жителей и партизан, сожжены многие деревни. В их числе оказалась Шуневка, куда каратели пришли на рассвете 22 мая 1943 года.
После войны деревня так и не возродилась – как и Хатынь, некому было ее восстанавливать. Сегодня она встречает гостей мертвой тишиной. Там, где когда-то стояли дома, из-под снега виднеются лишь 22 фундамента и ступени, ведущие в никуда. А на их вершинах – застывший в бронзе огонь и имена тех, кто когда-то там жил. Вот семья Ананич, в которой было трое ребятишек, рядом – семья Василькевич, в ней тоже подрастало двое мальчишек-погодков.
– Не пощадили никого. Взрослых затолкали в сарай, что стоял на окраине, и подожгли, плачущих детей заживо утопили в колодце, – рассказывает Ольга Таляренок, указывая на место их смерти. – В Шуневке погибло 66 человек, в том числе 15 детей. Уцелели лишь трое: Владимир Рудковский, Константин Ананич и его 7-летняя дочь Софья. Отец с дочкой успели добежать до соседней деревни и предупредить жителей о надвигающейся беде. Около 200 человек ушли в лес и так спаслись.
После войны жители соседних сел решили отдать дань памяти Шуневке, где у многих погибли родственники. Так на месте сожженной деревни в 1967 году появился небольшой памятник. По примеру Хатыни люди выложили фундаменты домов.
Мемориальный комплекс «Шуневка» (с ударением на первый слог, другие варианты произношения ошибочны) был открыт 15 июня 1979 года. А в 1983-е здесь установили центральную фигуру – женщина застыла с поднятыми в проклятии руками. Рядом с ней, на вершине ворот, колокола. Два звонят, а вот третий расколот – символ того, что на территории Докшицкого района в войну погиб каждый третий житель. Неподалеку от центрального монумента находится сарай, где были сожжены люди, и сруб колодца, куда гитлеровцы бросили живыми детей. На нем бронзовый образ пробитого и обожженного воздушного змея с именами погибших – символ оборванного войной детства.
Пытаясь окружить и уничтожить партизанские бригады и отряды в Домжерицких болотах, летом 1944 года гитлеровцы провели последнюю крупную карательную операцию под кодовым названием «Корморан». Пленных было приказано не брать – умереть должны были все.
В начале июня нацисты захватили Бегомльский аэродром, и партизаны не успели эвакуировать на Большую землю около 30 раненых и больных тифом. Не было никакой возможности переправить их за линию фронта. И тогда народные мстители совершили невероятное: прямо под носом у врага они вырыли среди Домжерицких болот в районе деревни Савский Бор две землянки и спрятали там людей.
– В подземном партизанском госпитале вместе с тремя десятками раненых находились медсестры Наталья Кульба, Лидия Родион, Надежда Терех и Ефросинья Грибоедова, а также санитарки Лидия Болбукова, Лукерья Передня и ее двоюродная сестра 15-летняя Тоня. Всего около 40 человек.
Землянки тщательно замаскировали, причем сделали это так умело, что враг ходил прямо по крышке и ничего не заподозрил. Отдельно был выделен отряд на охрану, и партизанам было приказано отводить врага ценой жизни, – отмечает директор музея. – Десять метров в длину, два в ширину и метр в высоту – лежать, сидеть можно, но не встать. Планировалось, что люди проведут там 3-4 дня, но в итоге они просидели под землей 18 суток! У них практически не было еды и воды, воздухоотвод часто засыпало землей, отчего грудь спирало и дышать было очень трудно
Надежды, что люди выберутся живыми, практически не было. Но случилось чудо: проведя замурованными под землей 18 дней, выжили все – и медработники, и раненые. Этот случай в истории Великой Отечественной считается уникальным.
